"...Существуют два различных понимания стигматизации, которые если и не противоречат одно другому, то и не совпадают друг с другом. Одни считают, что стигматизация сверхъестественна и ничего общего не имеет с природой: она проявляется в человеческом теле, но не вызвана никакими явлениями внутри тела.
Согласно этой концепции, здесь действует одна лишь благодать, она пронзает стигматизованного наподобие жала: стигматизованный — это раненый.
Согласно другой концепции, носящей сложное название диапсихофизиологическoй, стигматизация происходит через посредство... психологических и физиологических явлений. Я хотел бы сразу подчеркнуть, что, утверждая, будто стигматизация — результат явлений, имеющих место в человеке, а не поражение благодатью, мы отнюдь не умаляем стигматизацию и не бросаем тень на духовную ценность носителя сигматов.
...Стигматизация, будь она даже физиологического и психологического происхождения, предполагает духовность определённого свойства и не может иметь места вне этой духовности. С другой стороны, интерес этой концепции заключается в том, что она предполагает особую ценность и значение человеческого тела, гораздо больщие, чем первая концепция, ибо здесь тело не только "жертва" духовной жизни, харизматического воздействия, но и участник в этом действии...
С точки зрения стигматического феномена не важно, является или нет христианство религией страдания, достаточно, если таковы религиозные представления стигматизорованных, чтобы они стали исходной точкой этого явления и служили объяснением при нашем изучении его. Если бы..., стигматизованные воспринимали христианство как религию страдания, они должны были бы быть подвижниками страдания, подвижниками искупительного покаяния; характерным же для них является не покаянная настроенность и не страдальчество, а то состояние, когда человек в тайне взаимной любви общается со Христом. Стигматизованные — не подвижники страдания, а подвижники любви.
Если мы обратимся к подвижникам страдания, то обнаружим не стигматизованных, а распинающихся, а мы имеем примеры людей, для которых покаяние и распятие были понятия тождественные, но духовность их не была полна радости и ликования, какие мы встречаем у большинства стигматизованных, ибо главный элемент у последних — не покаяние, не страдание, но действительно переливающаяся через край любовь к Господу, стремящаяся разделить всё, что составляет его жизнь и его страдание, все стигматизованные были мистиками любви, подвижниками СОстрадания..."
[Митрополит Антоний Сурожский, "О Стигматах"]