„Схоластическое образование, получаемое в семинариях Наджафа, разделялось и продолжает разделяться на три этапа. Первый уровень, al-Muqadimat (дословно, "вводная стадия") обычно продолжается от трёх до пяти лет, и начинается онычно с того, что новоначальный студент выбирает себе учителя. Во время этой интенсивной фазы обучения, студенты изучают из классических, чрезвычайно сложных текстов, такие предметы, как арабский синтаксис и грамматику, прозу, риторику и логику. Сюда же могут добавляться богословие, арабская литература и математика.
Вторая, средняя фаза, называемая al-Sutuh (дословно, "поверхности"), занимает от трёх до шести лет. Эта стадия включает подробное изучение классически трудов шиитских правоведов-имамитов и их принципов (al-fiqh wa usuluhu), принципов дедуктивной (выводной) юриспруденции (al-fiqh al-istidlali), диалектического богословия ('ilm al-kalam), науки хадисов, коранической экзегезы (al-tafsir) и философии (al-falsafa).
Так же, как и на первом этапе, студенты свободны выбирать себе собственного ментора, однако с одной существенной разницей: студенты соревнуются со своим учителем по углублённому чтению из списка литературы, обязательной по изучаемым предметам. Успехи студентов в учёбе оцениваются на основании их регулярного участия в классах "хаузы" (семинарии) и общего прилежания.
Третий, окончательный и наиболее сложный этап в курсе известен как Bahth al-Kharej, — дословно "внешнее исследование", — и предполагает серьёзную исследовательскую работу, как и критический анализ ещё более сложной литературы, далеко выходящей за рамки элементарных учебников. Эта стадия обучения также предполагает активное участие студента в серьёзных групповых дискуссиях вокруг старшего "муджтахида" (mujtahid) или "марджи"(marja'). Семинаристы внимательно слушают комментарии своего лектора по особым аспектам юриспруденции, объяснения их принципов и практических применений.
Студенты конспектируют этот комментарий, обычно разъясняющий разнообразные позиции законников из числа наиболее значимых шиитских юристов, а заканчивающийся изложением собственной юридической позиции лектора. И, наконец, студенты приглашаются к дебатам на предмет основных положений, затронутых в лекции учителя, таких как методология и источники интерпретации. Время от времени некоторые из студентов могут вступать в прения с муджтахидом по поводу тонкостей логического анализа, обосновывающего его теорию или юридическое суждение, а также источников истолкования.
После того, как студент посвятит глубокому овладению всего широкого списка предметов и различных методологий в среднем от 15 до 25 лет, в случае успеха ему выдаётся высокое свидетельство (сертификат) — не самой семинарией-hawza, но его непосредственным учителем, — с дозволением практиковать иджтихад [самостоятельную интерпретацию богословки-правовых источников — Э. Л.]. Тем самым, будучи признанным правоведом-богословом (муджтахидом), шиитский юрист становится объектом для подражания (taqlid) верующих в религиозных и юридических вопросах.
Суровые будни студента наджафских религиозных семинарий нередко означает для подавляющего большинства будущих выпускников жизнь, преисполненную финансовых лишений, плохое здоровье и религиозный аскетизм. Наиболее усердные и многообещающие студенты получают от своих учителей маленькую месячную стипендию“.
[Jamal Sankari, Fadlallah: the Making of a Radical Shi’ite Leader. SAQI: London 2005]
Мне посчастливилось в своё время в Бейруте с оказией пообщаться с одним из знаменитых выпускников Наджафских богословских школ, Великим Аятоллой М.-Х. Фадлаллой, ныне уже покойным (кстати, покойного Шейха чрезвычайно ценило в Ливане маронитское духовенство как глубоко образованного, разумного, "прогрессивного" и готового к диалогу; однако в отношении израильской проблематики он отличался обычной для мусульманских богословов непреклонностью). После этой встречи я получил живое вдохновение для занятий историей Ближнего Востока, особенно Ливана и близлежащих регионов, а также арабским языком.
Тип традиционного образования, получаемого шиитскими богословами-правоведами, хотя и разнится кардинально своим содержанием с иными из известных мне традиционных восточных образовательных моделей (индийского санскритского пандита или тибетского учёного схоласта: кхенпо или геше), всё же в чём-то типологически схож: в чрезвычайно долгом периоде времени, требующимся для освоения предусмотренных традицией наук, в необходимости необыкновенной внутренней самоотдачи и дисциплины от студента в течение десятков лет, в аскетическом стиле жизни и, самое главное, в глубоких личных взаимоотношениях со своим Наставником.
