Комментарий на Пашупатасутру, в котором Каундинья этимологизирует имя "Рудра" (древнее ведийское божество, которое позже стали отождествлять с Шивой). Перед нами всё тот же самый принцип "духовной этимологизации" или "народной этимологии" (Volksethymologie, или "лексической ассоциации") (nirukti), который не всегда совпадает с тем, что мы называем научной этимологией в сравнительно-языковедческой перспективе, но скорее ближе к архаичным размышлениям и операциям над языком Мартина Хайдеггера или даже обывателя, забавно этимологизирующего этноним "этруски" как *"эти русские". Итак:
rutasya bhayasya drāvaṇāt saṃyojanād rudraḥ, дословно: "Рудра [называется так] на основании нагнания/нагоняния/нагнетания (drāvaṇāt) [на живых существ], то есть присоединения (saṃyojanāt) [им к тем] страха (bhayasya), исполненного криком / выкрикнутого (rutasya)". Иначе говоря, Рудра называется так потому, что нагоняет на живые существа страх, исторгающий у тех крик ужаса.
Проф. Минору Хара интерпретирует фразу rutasya bhayasya как комментаторскую глоссу, тождествляя слово rutam с bhayam (страх/опасность). Однако это противоречит как данным лексикографии (ни в одном из академических словарей не зафиксировано слово rutam как "страх"), так и комментарию Каундиньи, где ясно говорится (если убрать скобки издателя и представить себе, что чтение именно такое): tatra rutaṃ saṃjñā abhilāpa ity anarthāntaram, "В данном контексте термин rutam (досл. "то, что было выкрикнуто") [обозначает] "[некое голосовое] выражение", [и этот термин] не имеет другого значения". Другой, индийский переводчик Пашупатасутры Харипад Чакраборти, это слово вообще элегантно игнорирует, будто его здесь и нет.
Далее Каундинья цитирует некую шлоку, которая лишь подтверждает мою интерпретацию:
nānāvidhaiḥ kṛtair yasmāt bhayaiś ca vividhais tathā /
saṃyojayati bhūtāni tasmād rudra iti smṛtaḥ //
"Согласно традиции, Рудра [называется так], поскольку он соединяет/сопрягает живые существа с разного рода сотворёнными [вещами], а также с различными страхами".
Эта интерпретация Каундиньи интересна ещё и потому, что противоречит более известной, архаичной этимологизации имени божества "Рудра", гласящей, что Рудра оттого так зовётся, что он воет, издаёт ревящие звуки (rorūyate, rauti). Много позже, в теологических толкованиях кашмирского шиваизма Рудра, будучи отождествлён с Бхайравой, "пугает" уже не просто живые существа, а человеческое эго, которое, стушевавшись пред нестерпимо страшным ликом "Ужасающего Господа", от шока исчезает, а адепт-шайва обретает осознание единства с Богом.
Хотя, строго говоря, вряд ли эту интерпретацию можно считать "противоречием" каким-то другим истолкованиям. Скорее она дополняет все прочие, образуя дополнительный изящный узорчик в текстуре древней традици.
UPD:
Есть и ещё одна возможность: всё же интерпретировать "rutasya bhayasya" как своеобразную глоссу, а не как словосочетание имени существительного bhayam с прилагательным-атрибутом (ppp) rutam. Tолько это будет не отождествление или перифраза rutam как bhayam, а уточнительное пояснение: "Рудра [называется так], поскольку нагоняет [на живых существ], то есть присоединяет [к ним] то, что выражается в вопле (/ сопровождается воплем) [rutam], иначе говоря, страх [bhayam]".
