Выкладываю для любителей санскрита очередной махонький стишок, написанный простенькой шлокой-ануштубхом, который можно было бы, условно говоря, отнести к разряду "приколов традиционных санскритских начётчиков-пандитов". В нём, подобно как в фокусе лучей волшебного фонаря, собраны все индийские "вещи", которых по определению просто не может быть!
Те из изучавших санскрит, которые читали хотя бы кое-что из философской шастры, наверняка помнят различные красочные метафоры или, скорее, оксюмороны, нередко упоминающиеся в философских трактатах для демонстрации абсурдности неких положений идейных противников авторов сочинений. Наиболее распространённая из них — это "рога зайца" (śaśaśṛṅga/śaśaviṣāṇa) или "лук, изготовленный из рогов зайца". Но есть и некоторые другие.
На одном из семинаров по традиционной санскритской грамматике (вьякаране), проводившемся года 2 или 3 назад на нашей кафедре в Вене, выдающийся традиционный знаток индийской языковедческой традиции, госпожа профессор Сароджа Бхате из Пуны, привела этот чудесный пример, в котором юмор сочетается с обычной индийской мнемотехникой.
Вот эта шлока:
eṣa vandhyāsuto yāti
khapuṣpakṛtaśekharaḥ,
kūrmakṣīracaye snātaḥ
śaśaśṛṅgadhanurdharaḥ
Засим следует перевод:
"Вот идёт сын бесплодной [женщины],
макушка [головы его] украшена небесным цветком,
он омыт в реках черепахового молока,
[и в руке] держит лук из рогов зайца".
("caya-" означает дословно "масса, множество, куча". По отношению к молоку я рискнул вольно перевести как "реки". Грамматика здесь настолько элементарна, что останавливаться подробно не имеет смысла. Впроче, если возникнут вопросы, постараюсь ответить.)
Понятно, какие интересующие нас традиционные индийские топосы, нередко встречающиеся в санскритской или, шире, буддийской и проч. литературе (например, тибетской), мы видим в этой шлоке: это "сын бесплодной", "небесный цветок", "молоко черепахи", "рога зайца/лук из рогов зайца".
